Здоровье

Как были устроены туалеты на кораблях. Деликатная тема на яхте. Туалет, и все что его касается. Что в старину скрывалось за женской фигурой на носу корабля

Игра «Поле чудес» за 9 июня 2018 года уже прошла в восточных регионах страны, поэтому на многочисленных сайтах в интернете уже можно найти все ответы на вопросы, прозвучавшие в игре.

8 июня у нас Всемирный день океанов. Поговорим о том, что происходило на этом великом водяном пространстве, всякие забавные истории, которые мало кто знает.

Что в старину скрывалось за женской фигурой на носу корабля?

Гальюн (нидерл. galjoen - нос корабля) - первоначально свес в носу парусного судна для установки носового украшения судна.

Традиционно на этом же свесе (между княвдигетом и бортами корабля) устанавливались отхожие места для экипажа, поэтому в настоящее время гальюном называют туалеты на кораблях. Различают гальюн морской и гальюн штормовой морской. Последний отличается наличием сетки и сиденья.

В военно-морском флоте СССР и РФ термином «гальюн» обозначают любое специально предназначенное для оправления естественных надобностей место, как на корабле, так и на суше (а в морской авиации - и бортовой туалет в самолёте).

В Российском Императорском флоте обычно применялось словосочетание «носовая фигура» (вероятно, оно происходит от английского figurehead), хотя в документах петровской эпохи также использовался термин «болван». Иногда носовые фигуры именуют гальюнными – это перевод немецкого слова galionsfigur.

Название вполне логичное, так как первоначально слово «гальюн» обозначало площадку под бушпритом в носу судна, то есть как раз там, где и устанавливалась скульптура. Изредка можно встретить термины «ростральная», «ростровая» или «ростерная» фигура (от латинского слова rosеrum – таран) и «кариатида» (так носовую фигуру называли древние греки). А в итальянском языке она именуется polena, что можно перевести как «подставное лицо».

Правильный ответ: Гальюн .

В погоне за романтикой, современные люди забывают о простых, но совершенно неотвратимых человеческих потребностях, которые имелись у людей прошлого, как и у нас. Множество людей склонно идеализировать старину, вычеркивая из внимания неприглядные стороны людского быта минувших эпох.

Однако немногие знают, что кроме названия "носовые", использовалось более прозаичное - "гальюнные". И вот почему.

Итак, перво-наперво надо разобраться - куда ходили матросы и пассажиры старинных парусников,отправлять свои естественные надобности? Где располагались отхожие места для команды, пассажиров и офицеров? "Почему именно с этого начинать?" - спросите вы, а я отвечу - "Потому, что об этом никто и никогда не спрашивает, а между тем вопросы у некоторых возникают". И поэтому отвечаем:

Носовая часть парусного судна с деревянной обрешеткой

Гальюны (туалеты) на парусных кораблях XVI - XVIII вв располагались в носовой части (для экипажа и пассажиров), и на корме (для офицеров корабля). Носовая часть парусника, которую мы обычно видим в своих фантазиях и мечтах - это ничто иное, как корабельный гальюн, обильно украшенный резными статуями и деревянными вензелями. Гальюн - свес в носовой части парусного судна. Именно так!

Шведский военный корабль "Vasa", поднятый со дна моря. Обратите внимание на деревянные короба и решетчатый настил. Это - унитазы и решетчатый писсуар для моряков

Модель четко передает назначение носовой части парусника.

Типичный гальюн парусного корабля начала XVIII века представлял собой сиденье с отверстием внизу. Поскольку туалет располагался на открытом участке палубы, это место было очень опасно для человека, так как от морской стихии его отделяли лишь тонкие поручни или натянутые канаты. Поэтому нередко нахлынувшей волной зазевавшегося моряка смывало за борт. А оказаться в воде посреди открытого моря - это верная смерть. Человека будет бросать в разные стороны, накрывать потоком воды, отчего он может просто захлебнуться. Но даже при наиболее удачном стечении обстоятельств, когда оказавшегося за бортом сразу замечали товарищи и били тревогу, случалось, что корабль под парусами уходил настолько далеко, что сверху уже не было возможности добросить утопающему матросу канат и поднять его обратно на борт. Догнать корабль вплавь человек не мог, потому что скорость парусного корабля при достаточном ветре намного превосходила скорость плывущего человека.

Из-за небезопасности матросы не любили гальюны. Не желая лишний раз рисковать жизнью, многие моряки считали для себя более предпочтительным сходить куда-нибудь за пушку или затаиться в темном углу трюма.

Поэтому в российском морском уставе 1720 г. было прописано, чтобы корабельный профос - должностное лицо, заведующее содержанием арестантов и исполнением телесных наказаний, - следил за чистотой на борту и задерживал виновных в разведении антисанитарии. Но даже штрафы и угроза быть выпоротым не могли заставить особенно робких моряков посещать отхожие места на носу корабля.

В кормовой части деревянного парусного корабля выступали штульцы - круглые свесы по бокам у кормы судна. В одной из них хранились навигационные приборы и морские карты, в другой помещалась закрытая кабинка офицерского туалета. (На более крупных кораблях в штульце располагалось двухэтажное помещение, в котором снизу имелось отхожее место и рукомойник, а сверху стояла настоящая капитанская ванна). Об удобстве этой тесной коморки можно поспорить, однако в любом случае человек в ней хотя бы не рисковал оказаться за бортом. Так что при всех преимуществах быта офицеров на парусном корабле, пожалуй, одной из самых весомых привилегий был безопасный гальюн.

У сухопутных людей сия конструкция именуется туалетом, а вот моряки называют ее витиеватым словечком «гальюн». Почему, спросите, эта конструкция столь важна? Объясняю. Вы помните, какой объект первым возводится на любой, пусть даже самой грандиозной, стройке? Правильно, он, родимый, туалет, то бишь гальюн! Ну а куда от него денешься? Если на твоем жизненном пути встречается камбуз - будь уверен, следующая остановка - гальюн. Против природы ведь не попрешь!

Но что это, собственно, такое - гальюн? Даля цитировать не буду, слишком замысловато у него написано, лучше скажу своими словами: во времена парусного флота так назывался навес под бушпритом, на котором и были сделаны отхожие места для команды. Только за прошедшие столетия корабельный гальюн претерпел большущие изменения, особенно на подводных лодках.

Гальюн на корабле "Ваза" - два "посадочных места по сторонам бушприта.

Гальюн на корабле (а уж на ПЛ - точно) чем-то похож на обычный туалет обычного поезда - все так же, плюс большое количество разных трубочек. Но есть и отличие. Вы видели в вагонном туалете инструкцию по пользованию? Правильно, и я нет. А на подводной лодке она - обязательная его составляющая. Ведь это - гальюн! Это вам не «дерни за веревочку - дверь и откроется»!

Есть и центральная фигура в гальюне. Жванецкий выразился о ней таким образом: «Что такое: без четверти два все время? Это манометр!» Так вот, этот самый манометр и является главной фигурой. Почему? Объясню и это. Когда вы в вагонном туалете оставите гмм… гмм… продукты своей жизнедеятельности, куда они потом деваются? Верно, размазываются по железнодорожному полотну и окружающей его среде.

Гальюн на подводной лодке "Народоволец"

На подводной лодке, в силу понятных причин, так не сделаешь. Вот и скапливается эта «радость» в специальном баке, объемом, если не ошибаюсь, литров двести. А когда придет время, явится гальюнный владыка и выдует все это за борт воздухом высокого давления (ВВД). Это процесс сам по себе не такой уж и простой и требует от «владыки» внимания и собранности, но об этом далее, пока же об опасности для остальных членов экипажа.

Гальюн на подводной лодке Б-440 послевоенной постройки.

Представьте себе - вконец обалдевший от вахт морячок решил посетить уединенное место. Посидел, подумал о жизни своей, и без того задрипанной, помечтал о близком дембеле… Наконец, процесс закончен, морячок застегивает брюки, нажимает на педальку (правда, похоже на вагон?) и… Инструкция требует: перед нажатием на педаль - посмотри на манометр, чтобы там не было «без четверти два»! Ведь после продувания в баке всегда остается избыточное давление, и если «владыка» по каким-то причинам не стравил его (есть для этого специальный клапан) - пиши пропало: будешь похож на новогоднюю елку плюс «спецэффекты» в виде самых что ни на есть колоритных запахов. Все, что ты оставил после посещения камбуза, будет остаточным давлением незамедлительно отправлено тебе в личико!

Та самая инструкция, без которой... Ну, вы поняли.

Немалую опасность представляет и сама педаль, особенно для сонных. Дело в том, что она подпружинена, стоит нажать ее неаккуратно и… нога соскальзывает, педаль делает «хлоп» - и ты снова похож на елку. Принцип действия катапульты объяснять не надо?

Теперь самое время поговорить о «владыках». Специальность их официально именуется «трюмный машинист». Не знаю, как на надводных кораблях, а на подводных лодках к ним относятся несколько иронически, например, называют их «короли г…а, воды и пара». Бытует на лодках и поговорка «У матери было два сына: один умный, второй - трюмный», но, тем не менее, все прекрасно понимают - случись что, и твоя жизнь будет зависеть во многом именно от него - трюмного, ведь недаром их дивизион так и называется - дивизион живучести.

Гальюн современной ПЛ

Был у нас занятный случай. Пришел трюмный продувать гальюн 10-го отсека. Происходит все следующим образом: трюмный закрывает клапан между баком и унитазом, открывает клапан между баком и забортным пространством и, наконец, открывает клапан ВВД. Все, что «нажито непосильным трудом», улетает Нептуну.

На этот раз, увы, фокус не удался - клапан между унитазом и баком не закрывался! Как назло, и пружина захлопки (управляемой той самой педалькой) лопнула! Тогда трюмный нашел выход: в каждом отсеке есть аварийный щит со всеми «прибамбасами» (разве что лопаты, ведра и багра нет - ну не нужны они на подводной лодке! Зато есть там такая штука, как конус (в просторечии - чоп), служит для заделывания небольших пробоин - эдакий обрубок бревнышка длиной более метра, да и диаметром сантиметров двадцать, заточенный под карандаш).

Вот его-то трюмный и использовал: сунул в отверстие унитаза, заколотил покрепче кувалдой и дал ВВД… Все было бы хорошо, да с давлением он перебрал. В результате конус вырвало, чуть не пришибив гальюнного владыку, а «нажитое непосильным трудом» его так обделало - кремлевская елка отдыхает! А уж сколько нам пришлось вдыхать аромат «спецэффектов» - об этом я лучше и вспоминать не буду.

А вы - туалет, туалет. Гальюн - вот это сила!

Часто вы могли замечать и любоваться носовыми фигурами парусных кораблей. Многие из них - настоящие произведения столярного искусства. Прекрасный парусник, с белоснежными парусами, гордо идущий по волнам бескрайнего океана! Солнце, чайки и бездонное лазоревое небо во всю ширь горизонта! Дух захватывает от красивого образа и фантазий навеваемых представлениями из детства.

Однако немногие знают, что кроме названия "носовые", использовалось более прозаичное - "гальюнные". И вот почему.
Итак, перво-наперво надо разобраться - куда ходили матросы и пассажиры старинных парусников,отправлять свои естественные надобности? Где располагались отхожие места для команды, пассажиров и офицеров? "Почему именно с этого начинать?" - спросите вы, а я отвечу - "Потому, что об этом никто и никогда не спрашивает, а между тем вопросы у некоторых возникают". И поэтому отвечаем:

Носовая часть парусного судна с деревянной обрешеткой
Гальюны (туалеты) на парусных кораблях XVI - XVIII вв располагались в носовой части (для экипажа и пассажиров), и на корме (для офицеров корабля). Носовая часть парусника, которую мы обычно видим в своих фантазиях и мечтах - это ничто иное, как корабельный гальюн, обильно украшенный резными статуями и деревянными вензелями. Гальюн - свес в носовой части парусного судна. Именно так!

Шведский военный корабль "Vasa", поднятый со дна моря. Обратите внимание на деревянные короба и решетчатый настил. Это - унитазы и решетчатый писсуар для моряков

Модель четко передает назначение носовой части парусника.
Типичный гальюн парусного корабля начала XVIII века представлял собой сиденье с отверстием внизу. Поскольку туалет располагался на открытом участке палубы, это место было очень опасно для человека, так как от морской стихии его отделяли лишь тонкие поручни или натянутые канаты. Поэтому нередко нахлынувшей волной зазевавшегося моряка смывало за борт. А оказаться в воде посреди открытого моря – это верная смерть. Человека будет бросать в разные стороны, накрывать потоком воды, отчего он может просто захлебнуться. Но даже при наиболее удачном стечении обстоятельств, когда оказавшегося за бортом сразу замечали товарищи и били тревогу, случалось, что корабль под парусами уходил настолько далеко, что сверху уже не было возможности добросить утопающему матросу канат и поднять его обратно на борт. Догнать корабль вплавь человек не мог, потому что скорость парусного корабля при достаточном ветре намного превосходила скорость плывущего человека.
Из-за небезопасности матросы не любили гальюны. Не желая лишний раз рисковать жизнью, многие моряки считали для себя более предпочтительным сходить куда-нибудь за пушку или затаиться в темном углу трюма.
Поэтому в российском морском уставе 1720 г. было прописано, чтобы корабельный профос – должностное лицо, заведующее содержанием арестантов и исполнением телесных наказаний, – следил за чистотой на борту и задерживал виновных в разведении антисанитарии. Но даже штрафы и угроза быть выпоротым не могли заставить особенно робких моряков посещать отхожие места на носу корабля.

А вот, как обстояли дела у старших офицеров и капитана корабля.
Старшие чины корабельной команды матросскими гальюнами не пользовались. Условия жизни офицеров на флоте были закономерно лучшими, чем у рядовых мореплавателей. Они пребывали в просторной кают-компании (а где-то с середины XVIII в. в отдельных каютах), лучше питались, имели личную прислугу. Вот и туалет у корабельного начальства был куда безопаснее, чем матросские гальюны.

В кормовой части деревянного парусного корабля выступали штульцы – круглые свесы по бокам у кормы судна. В одной из них хранились навигационные приборы и морские карты, в другой помещалась закрытая кабинка офицерского туалета. (На более крупных кораблях в штульце располагалось двухэтажное помещение, в котором снизу имелось отхожее место и рукомойник, а сверху стояла настоящая капитанская ванна). Об удобстве этой тесной коморки можно поспорить, однако в любом случае человек в ней хотя бы не рисковал оказаться за бортом. Так что при всех преимуществах быта офицеров на парусном корабле, пожалуй, одной из самых весомых привилегий был безопасный гальюн.